Карл Маркс видел главную цель социалистического преобразования общества в создании условий для всестороннего развития способностей каждого человека, реализации его творческого потенциала.
Именно на решение этой задачи было нацелено переустройство общества, путь к которому открыла Великая Октябрьская социалистическая революция. Задача была неимоверно трудная: ведь она ставилась в стране, где, по официальным данным, более 70% населения – прежде всего, рабочие и крестьяне, было неграмотным. Но большевистское правительство под руководством В.И. Ленина энергично взялось за дело.
Гражданская война ещё была в разгаре, когда в 1919 году начали создавать рабфаки (рабочие факультеты), которые имели целью подготовку молодёжи из рабоче-крестьянской среды к учёбе в вузах. А.С. Макаренко писал о них: «Это было знамя освобождения рабочей молодёжи от темноты и невежества… Это было яркое утверждение человеческих прав на знание». Система довузовской подготовки сохранялась (при изменении её форм в соответствии с требованиями времени) все годы Советской власти.
Широко известны сотни ведущих учёных и мастеров культуры, которые остались в Советской стране и плодотворно работали. Вот лишь несколько примеров: академики И.П. Павлов и В.И. Вернадский, выдающийся математик и судостроитель А.Н. Крылов, теоретик сварки и мостостроитель Е.О. Патон, физик А.Ф. Йоффе, химик Н.Д. Зелинский, один из основоположников нейрохирургии Н.Н. Бурденко, великие мастера театра К.С. Станиславский и В.И. Немирович-Данченко и многие другие.
В 1930 году почти половина (43,6%) работников научно-исследовательских учреждений имели дореволюционный стаж научной деятельности. Да и среди тех, кто начал заниматься наукой после революции, было немало выходцев из привилегированных сословий царской России. По данным статьи в газете «Поиск» (2000 г.), в 1928 году среди аспирантов было всё ещё больше потомков помещиков, буржуазии и духовенства, чем детей рабочих и крестьян. Это свидетельствует, что Советская власть давала возможность творческой реализации и представителям «чуждых» классов.
В те же годы начала создаваться система внеурочных занятий для подростков, которая позволяла выявить их дарования. Работали детские технические кружки, станции юннатов (юных натуралистов), музыкальные и художественные детские школы и студии.
Дорис Сенк, член делегации американской молодёжи, побывавшей в СССР в 1946 году, потом делилась впечатлениями: «Самым интересным для меня было видеть широчайшие возможности культурного развития, которые предоставлены в Советском Союзе детям… Везде, где мы были, видели заботу о максимальном развитии индивидуальных творческих способностей ребёнка».
Эта сеть год от года расширялась. В то время ежегодно открывалось по три сотни и более музыкальных и художественных школ. Они создавались не только в городах, но и в сёлах.
И эти школы, студии, кружки были действительно общедоступными.
А спортивные школы! В военном 1944 году в стране было создано 350 детских спортшкол, находившихся в ведомстве Комиссариата просвещения. Конечно, в тот момент их главной задачей была организация здорового досуга детей и подростков, борьба с влиянием «улицы», которое во время войны опасно усилилось. Но при этом спортшколы давали возможность раскрыться дарованию детей ещё в одной сфере. Собственно, именно тогда был заложен фундамент выдающихся успехов советских спортсменов, поразивших всех уже в 50-е годы. Из примерно восьми тысяч довоенных мастеров спорта с фронта вернулись менее тысячи. Причём, многим из них было уже за 30. А в 1952 году на Олимпиаде в Хельсинки советская команда набрала столько же очков в неофициальном командном зачёте, что и считавшаяся безоговорочным фаворитом американская. В 1954 году сборная СССР, впервые участвовавшая в чемпионате мира по хоккею с шайбой, заняла первое место, победив легендарных канадцев. В 1956 году советские команды были, бесспорно, лучшими и на зимней, и на летней Олимпиадах. В 1960 году футбольная сборная СССР стала первой в Европе…
Немалую роль в раскрытии талантов играла художественная самодеятельность; она многим помогла проделать путь, говоря словами ведущего концерта в «Кубанских казаках», «от артиста из народа до народного артиста». Народный артист СССР, солист Большого театра Александр Ведерников в интервью 2002 года говорил: «Очень сильной была самодеятельность, её было много и везде. В каждой деревне, в каж- дом посёлке, я уже не говорю о городе! Сколько было клубов, дворцов культуры (для сведения: в 1913 году клубов, как их называли, «народных домов», в стране было 237 – в 1958-м их число перевалило за 130 тысяч – В.В.). И многие участники самодеятельности шли потом учиться в музыкальные училища, в театральные студии – становились профессионалами. В способных людях была потребность. Талант был востребован». Сам певец начинал свой творческий путь в клубе «Горняк» посёлка Еманжелинск, побеждал на олимпиадах самодеятельного искусства, затем учился в Свердловском музыкальном училище и Московской консерватории.
Народный артист СССР Борис Андреев вспоминал: «Я работал слесарем на саратовском заводе комбайнов. Мне было тогда 14 лет. Начал заниматься художественной самодеятельностью. И народный артист Слонов, который курировал клуб, посоветовал заводской общественности, чтобы меня направили в театральное училище. Мне помогли устроить жизнь так, чтобы я мог продолжать работать на заводе и одновременно учиться. На четвёртом году обучения меня открепили от завода и дали заводскую стипендию».
В художественной самодеятельности начинали известные оперные и эстрадные певцы Юрий Богатиков, Мария Биешу, Евгения Мирошниченко, Владимир Нечаев и ещё многие артисты, ставшие потом признанными мастерами.
В рассказе Бориса Андреева обращает на себя внимание одна деталь: заводскую самодеятельность курировал народный артист. И это был не единичный случай.
Не будет преувеличением сказать, что вся Советская система в целом была нацелена на развитие способностей человека. Колхозница Даниловского района Ярославской области Е.Н. Смурова, выступая в 1936 году на Восьмом Чрезвычайном съезде Советов (на котором была принята Конституция СССР), говорила: «Я родилась в бедной крестьянской семье, нас у отца было семь человек. Отец умер, я в 14 лет осталась в семье старшей. Что бы мы стали делать в царской России? Пришлось бы ходить по миру. А в Советской стране все мы вышли в передовые люди. Брат у меня работает инженером, младший – командир подводной лодки, за отличие в боевой подготовке награждён орденом Ленина, младшие сёстры учатся, а я – член областного исполкома».
И это не «коммунистическая пропаганда», а констатация факта. Стал хорошим писателем «подданный Республики ШКИД» (воспитанник школы-интерната для беспризорников 20-х годов) Леонид Пантелеев. Константин Памфилов, в 14 лет оставшийся без отца, прошёл путь от конторщика до председателя Совета Министров РСФСР. Воспитанник ремесленного училища Владимир Жаворонков стал ведущим конструктором аэрокосмического КБ. Этот перечень можно продолжать и продолжать. И уж поистине не счесть тех ребят из бедных семей или оставшихся без семьи, которые стали просто инженерами, врачами, учителями.
Показательная деталь: системы школ рабочей и сельской молодёжи были созданы в военные годы – в 43-м и 44-м. Почему именно тогда? Ответ очевиден: в период войны сотни тысяч подростков ушли из школ на промышленные предприятия и на работу в сельском хозяйстве. И как только положение позволило, Советское государство позаботилось о том, чтобы создать условия, способствующие продолжению молодыми людьми образования, что существенно расширяло возможности раскрытия их способностей.
При капитализме – системе, главная цель которой извлечение прибыли – ничего подобного не может быть в принципе, даже в его «социализированном» варианте. Между тем, как показал в докладе, представленном на Эйнштейновский конгресс ЮНЕСКО, Нобелевский лауреат П.Л. Капица, именно развитие внутреннего мира людей, а не уровень их материального потребления определяет прогресс общества на эволюционном пути развития человечества.
Не потому ли знаменитый французский литератор и философ Жан Поль Сартр, мысливший весьма скептически и прекрасно осведомлённый о негативных сторонах советской действительности, написал в начале 60-х годов, что Советский Союз – «единственная страна, где слово “прогресс” имеет смысл».
Виктор Василенко,
г. Белгород